|
В возрасте 72 лет в госпитале “Санкт-Аньес” швейцарского городка Локарно 25 сентября 1970 г. скончался пророк “потерянного” поколения Эрих Мария Ремарк (Erich Maria Remarque), а бессмертные произведения немецкого писателя на века остались. Литератора похоронили по католическому обряду на швейцарском кладбище в местечке Порто-Ронко, кантон Тичино.
Вторая супруга писателя, американская киноактриса Полетт Годдар (Paulette Goddard; 1910 -1990) легла рядом с ним спустя двадцать лет. Сбылись пророческие слова, когда-то написанные Ремарком, большим любителем женщин и кальвадоса:
- Когда умираешь, становишься каким-то необычайно значительным, а пока жив, никому до тебя нет дела.
***
Услышав о смерти возлюбленного, Марлен Дитрих (Marie Magdalene “Marlene” Dietrich, 1901-1992) прислала на его могилу букет роскошных роз. Не случайно, кинобогиня называла Ремарка “самым привлекательным мужчиной из увиденных ею в жизни”. Так нелепо прервался их десятилетний роман в 1946 г. когда в ответ на предложение писателя – выйти за него замуж, Марлен вдруг возьми да признайся, что недавно она сделала аборт от… одного американского актера.
- Жизнь - нечто большее, чем свод сентиментальных заповедей.
Вдова, Полетт Годдар, присланные мадам Дитрих цветы, на гроб законного супруга не положила!
Ничего не попишешь, даже после смерти немецкого писателя знаменитые женщины ХХ столетия продолжали любить и ревновать его.
- Одиночество ищет спутников и не спрашивает, кто они. Кто не понимает этого, тот никогда не знал одиночества, а только уединение.
***
Знаете, а ведь и отец у литератора был совсем не промах.
Когда в 1954 г. папинька, Петер Франц Ремарк (Peter Franz Remark; 1867-1954), приказали долго жить, в дом к писателю примчался один репортер.
Каково же было удивление журналиста, когда вместо убитого горем сына он увидел весельчака. Чтобы развеять недоумение, Эрих Ремарк разразился монологом:
- Знаете, мой отец умер от сердечного приступа. В 87 лет. Видите ли, он простудился в церкви, потому что был… без пальто. А не надел пальто герр Ремарк, дабы не разочаровать свою… подружку. Когда отец вернулся домой, его, естественно, бил озноб. Моя сестра спросила:
- Не хотел бы ты, папа, выпить коньяку?
Тот, естественно, кивнул, но умер. Так, скажите на милость, можно ли придумать смерть лучше, чем смерть в ожидании коньяка?
***
- Жизнь слишком серьезная вещь, чтобы кончиться прежде, чем мы перестанем дышать.
В небольшом немецком г.Оснабрюке в католической семье 22 июня 1898 г. родился мальчик. Отец, владелец небольшой переплетной мастерской Петер Франц Ремарк, назвал второго сына Эрих Пауль Ремарк (Erich Paul Remark). Через четверть столетия, благодаря пережитым страданиям и застрявшей в сознании осколочной боли, он вдруг превратился в классика немецкой литературы, который из личного окопного опыта поведал миру о бесцельности любой войны, о бесконечности боли, в которую погружаются страна, называя тот мрачных период в своей истории послевоенной разрухой, о беспомощных попытках обрести счастье и любовь.
- Кто любит восхождение, должен принять и упадок, ведь то и другое неразделимо. Но восходящий не верит в падение.
***
В детстве мальчишка коллекционировал бабочек, камни и марки.
В отличии он ровесников Эрих интересовался живописью и музыкой, даже сам играл на пианино и органе. Чтобы были карманные деньги, с 18 лет юноша давал частные уроки музыки.
Все заработки шли на приобретение… одежды, поскольку будущий прозаик полагал: в молодости одеваться надлежит красиво и элегантно, что и обеспечит успех в обществе. Почему-то особое пристрастие он питал к большим галстукам и шляпам в стиле панама.
- Жизнь - это чудо, но чудес она не творит.
***
Раннее детство ребенка омрачала… мать. Гораздо больше прочих родных детей Анна Мария Ремарк (в девичестве - Anna Maria Stallknecht; 1871-1917) нежила старшего сына Артура.
Когда Эриху исполнилось три года, любимчик Артур умер.
После этого родительница впала в глубокую депрессию, практически не уделяя внимания остальным четырем чадам.
Его отец, Петер Франц Ремарк, дал сыну французские корни, вследствие чего, позже, в 1930-х гг. нацисты объявили, что Ремарк, якобы, потомок… французских евреев и его настоящая фамилия – не “Ремарк”, а… перевернутая слева-направо, “Крамер”. Затем литературоведы в коричневых рубашках под таким предлогом реально сожгли произведения писателя.
- Сколько всё-таки горя и тоски умещается в двух таких маленьких пятнышках, которые можно прикрыть одним пальцем, - в человеческих глазах.
***
Проучившись всего год в католической семинарии, готовившей учителей, 21 ноября 1916 г. молодой педагог добровольцем записался в армию, а 17 июня 1917 г. оказался на Западном фронте. Долго воевать не удалось, всего 45 дней.
31 июля 1917 г. Эрик Ремарк получил пять ранений: в левую ногу, правую руку, шею. О наметившейся музыкальной карьере можно было забыть навсегда. Остаток войны пришлось проваляться в военном госпитале в Германии.
- Фронт - это клетка, и тому, кто в нее попал, приходится напрягать нервы, ждать, что с ним будет дальше. Мы сидим за решёткой, прутья которой - траектории снарядов; мы живём в напряжённом ожидании неведомого. Мы отданы во власть случая.
***
Именно на больничной койке энергичный, атлетически сложенный блондин закрутил роман с дочкой лечащего врача и, маясь от избытка свободного времени, сочинял… музыку к лирическим стихотворениям современников. Позже Эрих Ремарк признавался, что, вообще, все его произведения написаны под… влиянием музыки, а слова в авторской прозе он, как правило, составлял по их звучанию.
- Если всё равно ничего нельзя сделать, то и незачем доводить себя до безумия.
***
В 1918 г. бравого вояку наградили Железным крестом первой степени, хотя к тому времени он уже называл себя убежденным пацифистом. Когда в Западной Европе наконец-то воцарился мир, юноша искал, но никак не мог себя найти. Пришлось сменить множество профессий: библиотекарь, репортер, учитель, бухгалтер.
- Спокойно прожить жизнь - вот что сегодня кажется самым невероятным приключением.
***
Для Германии 1920-х гг. показательными в морали стали… алчность во всех ее проявлениях. Молодой Ремарк как-то интуитивно нашел противоядие: человеколюбие, ирония, дух свободы. Не случайно, какое-то время он даже жил в цыганском таборе. Но кушать все равно хотелось.
Приходилось трудиться уличным торговцем тканями, служащим в бюро по производству надгробных памятников и воскресным органистом в часовне при госпитале для душевнобольных.
Так что даже роман “Черный обелиск” (“Der schwarze Obelisk”; 1956) в какой-то степени… автобиографичен.
- Пусть наше счастье взлетает до звезд и солнца, и мы от радости воздеваем руки к небу, но однажды все наше счастье и все мечты кончаются, и остается одно и то же: плач о потерянном. Быть человеком - тяжкая доля! Хотеть вечно держать друг друга за руки - и вечно терять друг друга в соответствии с вечными законами. Всю жизнь бороться, сражаться, торжествовать, страдать, а в конце концов все потерять.
***
Только в 1925 г. будущий литератор нашел более-менее подходящую работу: он стал редактором берлинского “Sport im Bild” (“Спорт в кадре”). Исключительно остро отточенным карандашам (никаких перьевых ручек!) он бойко сочинял юмористические рекламы, стихотворной формы подписи к комиксам о похождениях… обнаженных красоток, или делился секретами приготовления алкогольных коктейлей.
- Мы беспомощны, как покинутые дети и многоопытны, как старики, мы стали черствыми, и жалкими, и поверхностными, - мне кажется, нам уже не выбраться.
Именно в журнале “Sport im Bild” с ноября 1927 г. по февраль 1928 г. был опубликован его первый роман “Станция на горизонте” (“Station am Horizont”).
***
Шедевры не рожаются долго.
Культовый роман “На Западном фронте без перемен” (“Im Westen nichts Neues”) автор написал за шесть недель. Газетный вариант увидел свет в 1929 г. – его опубликовала “Vossische Zeitung”. И автор просто моментально превратился в известнейшего немецкого писателя.
Вскоре на прилавки легла книга, тираж которой только в Германии перевалил за 1,5 млн. экземпляров.
На полях I Мировой войны начинающий писатель увидел не воронки и бои…
Он заметил и в художественной форме показал, как рвущиеся снаряды в клочья рвут веру и идеалы молодых людей.
- Шквальный огонь. Заградительный огонь. Огневые завесы. Мины. Танки. Пулеметы. Всё это слова, но за ними стоят все ужасы, которые переживает человечество.
***
Антивоенный взгляд 19-тилетнего Пауля Боймера и его фронтовых товарищей, не просто на I Мировую войну, а на всякую бессмысленную бойню, на всю глобальную человеческую глупость, тщеславность и боль, - потряс миллионы читателей во всем мире. Таким простым, эмоциональным языком об окопных ужасах никто еще не писал.
- Иногда умирает сотня людей и ничего не ощущаешь, а иногда один, с которым в общем-то не многое тебя связывает, а кажется, будто это тысяча.
Со страниц романом “На Западном фронте без перемен” и “По ком звонит колокол” (“For Whom The Bell Tolls”; 1940) Эрнеста Хемингуэя с миром заговорило “потерянное” поколении, погубленное Войной, изданная под псевдонимом Эрих Мария Ремарк. В память о погибшей матери (1917) в 1921 г. редактор журнале “Echo Continental” сменил второе имя Пауль, полученное при рождении, - на Мария.
- Они всё еще писали статьи и произносила речи, а мы уже видели лазареты и умирающих; они всё ещё твердили, что нет ничего выше, чем сужение государству, а мы уже знали, что страх смерти сильнее. От этого никто из нас не стал ни бунтовщиком, ни дезертиром, ни трусом (они ведь так легко бросались этими словами); мы любили родину не меньше, чем они, и ни разу не дрогнули, идя в атаку; но теперь мы кое-что поняли, мы словно вдруг прозрели. И мы увидели, что от их мира ничего не осталось. Мы неожиданно очутились в ужасном одиночестве, и выход из этого одиночества нам предстояло найти самим.
***
За роман “На Западном фронте без перемен” немецкого писателя выдвинули на Нобелевскую премию по литературе 1931 г., но при рассмотрении заявки Нобелевский комитет предложение… почему-то отклонил.
А вот взбешенные нацисты превратили это произведение в… “политическую занозу”, настаивая, что настоящему арийцу чужды пораженческие настроения. Эриха Мария Ремарка сначала заклеймили “предателем родины”, а затем и вовсе уличили в том, что он, якобы, украл саму идею романа у… погибшего товарища.
Оголтелую кампанию травли писателя на родине лично возглавил рейхсляйтер по вопросам пропаганды НСДАП и президент имперской палаты культуры, доктор Йозеф Геббельс (Paul Joseph Goebbels,1897-1945).
Вслед за “Капиталом” Карла Маркса в площадные костры с 10 мая 1933 г. полетели и книги Ремарка.
- Раскаяние - самая бесполезная вещь на свете. Вернуть ничего нельзя. Ничего нельзя исправить. Иначе все мы были бы святыми.
***
Чтобы избежать физического уничтожения, в 1933 г. Эрих Мария Ремарк вынужденно оставил Германию и обрел приют в Швейцарии.
Но даже задним числом он тонко отомстил нацистам.
Буквально спустя несколько недель после отъезда писателя из Берлина, тучный Герман Геринг (Hermann Wilhelm Göring 1893-1946) заявился в любимый столичный ресторан Эриха Ремарка. Плюхнувшись в кресло, недавно назначенный председатель Рейхстага велел принести бутылку вина, которое любил весь вечер поцеживать опальный писатель.
Только руками развел официант:
- Извините, господин Геринг, но господин Ремарк не уехал из Германии, пока не выпил все запасы вина именно этого сорта.
***
На гонорар от продажи романа “На Западном фронте без перемен” автор коллекционировать антиквариат. Оказавшись в швейцарский г.Порто-Ронко, литератор купил особняк, который назвал "Дворцом Ремарка". Вскоре его дом в изящном стиле украшали древнекитайские и египетские бронзовые фигуры, венецианские зеркала и персидские ковры, а также превосходная коллекция картин (Ренуар, Дега, Ван Гог), чудом вывезенная из Германии.
- Кто хочет удержать - тот теряет. Кто готов с улыбкой отпустить - того стараются удержать
***
В 1937 г. писатель познакомился с Марлен Дитрих, отношениям с которой со временем легли в основу романа “Триумфальная арка” (“Arc de Triomphe”; 1945).
- От оскорбления можно защититься, от сострадания нельзя.
Ничего удивительного нет в том, что главная героиня, Джоан Маду переняла от немецкой кинодивы многие черты.
Увлечение то оказалось сильным и трагичным.
Обе непростые натуры отличались любвеобильностью, причиняя друг другу боль изменами.
- А я, Пат... У меня, конечно, есть недостатки, и я всего лишь шофер такси, но...
- Ты мой самый любимый, ты воруешь булочки и хлещешь ром. Ты прелесть!
***
Письма Ремарка к Пуме, как он называл к Марлен Дитрих, считаются вершиной эпистолярной любви. Представляете, он, мэтр новой европейской литературы, писал к возлюбленной каждый день! Вот, вчитайтесь:
- Нежная моя! Мой ангел с западного окна, светлый сон! Золотой, зеленоокий мой! Мой странник, мой маленький путешественник, мой труженик, вечно зарабатывающий деньги! Всегда ли ты тепло одет? Заботится ли кто-то о тебе? Пожалуйста, не забывай перчатки, а то твои хрупкие пальцы замерзнут… Любимая, не знаю, что из этого выйдет, и я нисколько не хочу знать этого. Не могу представить, что когда-нибудь я полюблю другого человека. Я имею в виду - не так, как тебя, я имею в виду - пусть даже маленькой любовью.
Впрочем, ничто не вечно под луной. Закончился и “величайший любовный роман XX века”. Хотя даже сама Пума совсем перед смертью призналась в интервью:
- Ремарк был самой большой любовью моей жизни.
***
В 1939 г. немецкий прозаик отправился за океан.
На самом деле он ехал, в первую очередь, в Голливуд к Марлен Дитрих, которую впервые увидел еще в 1930 г. в родной Германии.
Гражданство немцу с характером Госдеп США дал только в 1947 г. Американцам не нравился “моральный облик” свободолюбивого европейца, который, к тому же, обзавелся влиятельными друзьями.
Хотя сам немецкий литератор всегда скромничал, утверждая, что в компании Чарли Чаплина, Греты Гарбо и Эрнеста Хэмингуея он ощущает себя... маленьким человеком.
К тому времени в США уже был опубликован его новый роман - “Триумфальная арка”, жадно проглоченный читателем.
- Если человек чего-то стоит, - он уже только памятник самому себе.
***
В 1954 г. он написал роман “Время жить и время умирать” (“Zeit zu leben und Zeit zu sterben”), а спустя пять лет познакомился с американской киноактрисой Полетт Годдар, бывшей женой Чарли Чаплина, которая буквально вырвала апостола “потерянного” поколения из хронической депрессии.
Не так легко было порвать с воспоминаниями о деспотичной Пуме. Но когда это случилось, с каким облегчением он записал в дневнике:
- Прекрасной легенды больше нет. Все кончено. Старая. Потерянная. Какое ужасное слово.
Да, Ремарку уже исполнилось 53.
Но, к счастью, Полетт Годдар просто “излучала жизнь”!
- Время - оно не лечит. Оно не заштопывает раны, оно просто закрывает их сверху марлевой повязкой новых впечатлений, новых ощущений, жизненного опыта. И иногда, зацепившись за что-то, эта повязка слетает, и свежий воздух попадает в рану, даря ей новую боль… и новую жизнь… Время - плохой доктор. Заставляет забыть о боли старых ран, нанося все новые и новые. Так и ползем по жизни, как ее израненные солдаты… И с каждым годом на душе все растет и растет количество плохо наложенных повязок
***
Именно в период жизненного подъема Эрих Мария Ремарк завершил следующий шедевр - роман “Искра жизни” (“Der Funke Leben”; 1952), посвященный покойной старшей сестре Эльфриде Шольц (Elfriede Scholz). Она осталась в Германии, за антивоенные и антигитлеровские высказывания была арестована в 1943 г., признана виновной и 16 декабря 1943 г. гильотинирована.
- Жалость - самый бесполезный предмет на свете. Она - обратная сторона злорадства.
***
Шли годы, время осыпалось в прах... А Эрих Мария Ремарк плодотворно работал, много читал и верил в лучшее.
С той поры письма ко второй супруге, Полетт Годдар были исполнены нежности, отныне он подписывался так:
- Твой вечный трубадур, муж и поклонник.
Обретя семейное счастье, в свое удовольствие Полетт и Эрих колесили по миру, хотя здоровье супруга не радовало. В 1958 г. знаменитый писатель вернутся в благополучную Швейцарию, где и коротал век.
- В сущности, самыми умными оказались люди бедные и простые - они с самого первого дня приняли войну как несчастье, тогда как все, кто жил получше совсем потеряли голову от радости, хотя они как раз могли бы куда скорее разобраться, к чему всё это приведёт.
***
Страдая от частых сердечных приступов, последние годы жизни знаменитый писатель провел в Швейцарии.
Хотя он панически боялся смерти, но именно в этот период находил особо увлекательным литературное творчество.
- Мы сидим в собственной могиле и ждем только того, чтобы нас засыпало.
| 
 "РЕМАРК")
 "Ремарк и Дитрих")
